Я тебя ненавижу, Грейнджер!

Автор: Илляна
Герои (пейринг): ГГ, ДМ

Рейтинг:  PG
Тип (категория): Джен.
Жанр: ангст

Размер: мини

Состояние: закончен.
Дисклаймер: всё принадлежит Роулинг
Аннотация: Фанфик о Рождестве и рождественских традициях.

- Друзья мои, - продолжал директор, улыбаясь, - это не совсем обычные гирлянды. Вы все, полагаю, знаете про традиции, связанные с омелой?

А уж как эти традиции использовать и каков будет результат, вы узнаете из этого рассказа.

Глава 1.

- Ты не имеешь права этого делать, Грейнджер!

- Имею, Малфой, имею. Я староста.

Голос Гермионы был холоден и спокоен, глаза Малфоя, напротив, метали молнии. Будь она одна, пожалуй, ей стало бы не по себе. Но вокруг толпились многочисленные студенты, когтевранцы, гриффиндорцы и все заинтересованно прислушивались к перепалке. И ни одного слизеринца. Малфою оставалось только бессильно злиться.

- И как староста я имею право снимать баллы, - голос Гермионы был раздражающе бесстрастным.

- Я тоже староста!- взорвался Малфой, делая шаг вперёд.

- Вот и веди себя подобающим образом, показывай пример младшим.

Холодно взглянув на собеседника, Гермиона развернулась и с достоинством пошла прочь по коридору. Малфой яростно смотрел ей вслед, сжимая кулаки.

- Я тебя ненавижу, Грейнджер! – прошипел он ей вслед.

Потом засунул руки в карманы, цыкнул на хихикающую группу младшекурсников-когтевранцев  и пошёл в обратную сторону.

- Ты зачем это с Малфоя баллы сняла? – поинтересовался Гарри, когда они втроём торопились на Зельеварение.

- Чтобы вёл себя прилично, - отрезала Гермиона. Вид у неё был хмурый, словно она жалела о содеянном.

- Думаешь, поможет?

- Да ладно, здорово же, - вмешался Рон. – Он так всю перемену бесился! Я думал, из него искры посыплются.

- Я полагала,  нас сделали старостами, чтобы мы наблюдали за порядком, а не просто так бесили Малфоя, - строгим тоном заметила Гермиона.

Рон отмахнулся:

- Подумаешь! Здорово же получилось, пусть теперь знает, что не он один…

В эту минуту Гермиона споткнулась на ровном месте и упала, выронив сумку. Гарри развернулся, но подхватить подругу не успел.

- Что случилось? – заботливо спросил он, помогая ей подняться. Удивлённый Рон подобрал упавшую сумку.

- Не пойму, в чём дело, - Гермиона с озабоченным видом разглядывала пол. – Мне показалось, что я обо что-то споткнулась. Вроде, о какую-то верёвку.

- Тут нет никакой верёвки, - заметил Рон, подавая ей сумку.

- Вижу, что нет.

- Может, какая-нибудь магическая ловушка? – Гарри внимательно оглядел коридор.

- То-то мне показалось, что за углом рожа Малфоя мелькнула! – воскликнул Рон и сжал кулаки. – Это он из-за баллов, гадёныш! Ну, я ему сейчас…!

- Рон, может, это и не он вовсе?

- А кто же, если не он? – Вид у Рона был воинственный.

- Успокойся, Рон, - Гермиона потёрла разбитую коленку и поморщилась. Она вынула палочку и прошептала заклинание.

- Ну как, помогает? – спросил Гарри.

Гермиона с сомнением посмотрела на свою ногу:

- Целитель из меня пока неважный. Хотя… вроде немного полегче.

И она, прихрамывая, пошла на урок. Рон шёл сзади и бормотал ругательства, Гарри шёл молча, словно что-то обдумывая.

На уроке он первым делом полёз в учебник по Зельеварению, когда-то принадлежавший неведомому Принцу-полукровке.

- Опять ты за эту вредную книжку ухватился, - неприязненно покосилась на учебник Гермиона. – Попомни моё слово, будут у тебя из-за неё неприятности.

Гарри только отмахнулся и начал внимательно вчитываться в текст.

Урок шёл своим чередом, профессор Слизнорт, в отличие от профессора Снейпа, учеников почти не ругал, а больше хвалил. Вот и теперь он расточал похвалы то Гарри, то Малфою. Причём Малфой на этот раз всех опередил: его зелье было практически готово и остывало на треножнике. Драко с победным видом полюбовался безупречным зельем, прозрачным, как родниковая вода и начал смотреть по сторонам.

В углу раздался визг: Пэнси обожглась горячим зельем, трясла рукой и всхлипывала. Профессор Слизнорт поспешил на помощь, Малфой тоже.

Тут Гарри оторвался от чтения учебника, слегка взмахнул палочкой и что-то тихо сказал. Три прозрачных листика вспорхнули со стола, перелетели в котёл Малфоя и растворились там. Зелье вскипело и приобрело мутный зеленоватый цвет.

Профессор Слизнорт помазал Пэнси руку мазью, благо ожог был незначительный, и все вернулись к своим делам. Драко повернулся к котлу и замер от изумления: прозрачное зелье превратилось в мерзкую болотную жижу.

- Что за…- пробормотал Малфой и машинально помешал в котле.

Зелье  вскипело, беззвучно поднялось и лениво выплеснулось ему в лицо. Увидев Драко, облепленного зелёной тиной, Пэнси ахнула и выронила нож. Профессор Слизнорт всплеснул руками и бросился на выручку:

- О, Мерлин! Драко, что с вами?

Драко хотел было выругаться, но сдержался, протерев глаза рукавом. Пока профессор очищал  его от налипшего зелья, он обвёл присутствующих горящим взором, но ничего подозрительного не заметил. Гермиона Грейнджер смотрела на него изумлёнными глазами, Поттер не отрывался от учебника, остальные гриффиндорцы выглядели потрясёнными не меньше, чем Пэнси. И всё равно, кто-то же из них…

Малфой мысленно погрозил им всем кулаком.

- Я вам ещё покажу, - тихо бормотал он, выходя из класса последним.

За обедом Рон долго выспрашивал, кто всё-таки испортил Малфою зелье. Гермиона молча пожала плечами, Гарри с отсутствующим видом сказал:

- А, может, он сам?

Гермиона подозрительно посмотрела на друга, но промолчала. Только Рон продолжал радоваться:

- Даже если и сам, так ему и надо! Посмотрите, у него рожа до сих пор зелёным отливает!

За гриффиндорским столом засмеялись.

Малфой, мрачный и угрюмый, погрозил им вилкой. Смех только усилился.

В этот момент Дамблдор встал и призвал всех учеников к тишине:

- Дорогие друзья! Я хочу вам напомнить, что приближается таинственное и загадочное время года – Рождество. В это время даже в нашем волшебном мире часто случаются поистине чудесные события. Правда, сейчас мы с вами переживаем не лучшие времена, но я вновь и вновь призываю вас обратиться мыслями к свету! А для этого мы решили по-особенному украсить замок к празднику. Профессор Стебль любезно помогла вырастить поистине чудесные растения.

Директор повёл рукой, и студенты увидели, как на дверях в Большой зал распускается огромный венок из остролиста.

- Мы хотим, чтобы этот праздник стал поистине волшебным! И с помощью профессора Стебль я постараюсь украсить весь замок гирляндами омелы.

Дамблдор хитро прищурился, профессор Стебль заулыбалась, профессор МакГонагалл нахмурилась, а профессор Снейп мрачно уставился в свою тарелку.

- Друзья мои, - продолжал директор, улыбаясь, - это не совсем обычные гирлянды. Вы все, полагаю, знаете про традиции, связанные с омелой?

Студенты задвигались, переглядываясь и хихикая.

- Так вот, я надеюсь, что мои гирлянды помогут вам улучшить отношения с друзьями, примириться с врагами и, может быть, найти свою вторую половинку!

Шушуканья в зале стало громче.

- И где будут висеть эти гирлянды? – с надеждой вопросил Рон, уже что-то прикидывая в уме.

- Скоро увидишь, - пообещал Гарри, украдкой поглядывая в сторону Джинни.

Гирлянды и венки не заставили себя ждать, появляясь в самых неожиданных местах. Рон и Гарри обнаружили огромный венок из остролиста на дверях туалета. Венок закрывал дверь почти полностью.

- Тебе не кажется, что старик несколько переборщил с украшениями? – с сомнением спросил Рон, оглядывая колючие заросли.

- Да, пожалуй, - согласился Гарри, безуспешно отыскивая ручку.

Остролист опутывал поручни лестниц, гирлянды из омелы вырастали прямо над головами, приводя в смущение студентов. Некоторые, хихикая, тут же убегали. Рон с надеждой поглядывал наверх, но ни разу ему не удалось попасть под омелу вместе с Гермионой.

- Надо же, весь замок превратили в теплицу, а всё без толку, - ворчал он, не замечая, что несколько раз очутился прямо под омелой в обществе Лаванды Браун. Которая тоже имела основания считать, что украшения из омелы совершенно бесполезны.

- Рон, хватит ворчать, - неожиданно сказала Гермиона, когда они втроём возвращались из класса после занятий.

- Разве я ворчу? – насупился Рон. – Я вообще ничего не говорю.

- Ну, конечно! То про Малфоя, то про омелу, то ещё про что-то!

- Я вообще ничего, Гарри, скажи ей! – защищался Рон. – Что она ко мне цепляется?

- Я к тебе цепляюсь? – Гермиона задохнулась от возмущения, остановилась посреди коридора и топнула ногой.

- Ребята, только не ругайтесь, - попробовал остановить их Гарри.

И тут Рон поднял глаза и увидел, как прямо у них над головами разворачивается гирлянда из омелы, оплетая арку.

- Ну, и чего ждёте? – услышали они насмешливый голос Малфоя. – Целуйтесь!

Все трое моментально повернулись к общему врагу.

- Я тебе сейчас… - с угрозой начал Рон.

- Ага, как страшно! Да подвинься, весь коридор занял!

 Малфой грубо толкнул Гарри плечом. Рон замахнулся, Драко отшатнулся, выронил маленький голубой шарик, который рассыпался золотистыми искрами, и всё вокруг утонуло в белёсом тумане…

Я тебя ненавижу, Грейнджер! (глава 2)

Глава 2.

Плотный молочно-белый туман окутывал Гермиону. Она озиралась по сторонам, но почти ничего не видела, сквозь клубы тумана проглядывали только грубые каменные стены и высокий сводчатый потолок.

- Что случилось? – спросила она вслух. – Рон, Гарри, вы где?

- Нет их тут, - раздался рядом знакомый голос.

Туман начал рассеиваться, Гермиона повернулась на голос. Рядом стоял мрачный Малфой и теребил палочку.

- Малфой? Что происходит? Где мы?

- Я не знаю, что происходит, - процедил Малфой, – достань лучше свою палочку, вдруг понадобится.

Гермиона без возражения вынула палочку и крепко её сжала. Ей казалось, что всё происходящее всего лишь сон, она даже зажмурилась. Через секунду она открыла глаза, с надеждой огляделась. Но нет, ничего не изменилось, и стоявший рядом Малфой был абсолютно реален. Она снова огляделась, но плотный туман по-прежнему мешал что-либо рассмотреть, как следует. Каким бы заклинанием его разогнать? А что если… Иногда самые простые действия оказываются самыми эффективными.

- Люмос!

Туман словно шарахнулся от её палочки, начал отползать, разваливаясь на куски, открывая широкий зал со множеством стрельчатых окон и тёмных коридоров. Несмотря на обилие окон в зале было сумрачно. Туман поднялся вверх и клубился под потолком, скрывая его полностью, в коридорах колыхалась тьма. Коридоров было много, они выходили в зал со всех сторон. И там явно что-то находилось: до Гермионы долетали неясные шорохи, шуршание…

Ей стало страшно, она судорожно сжала палочку, как свою последнюю защиту. Если бы рядом были Гарри и Рон! А так один Малфой. Какой от него прок, в любой момент он может бросить её тут и скрыться…

- Сюда кто-то идёт,- напряжённым голосом сказал Малфой. – Ты слышишь?

- Слышу, - отозвалась Гермиона, стараясь, чтобы её голос не дрожал.

- Не пойму, с какой стороны, - Малфой нервно озирался.

Гермиона тоже прислушивалась, но, казалось, шорох идёт со всех сторон сразу.

- Давай встанем спина к спине, - скомандовал Малфой. – Так у нас будет полный обзор. Ты, надеюсь, Щитовые чары хорошо знаешь?

- Знаю! - обиделась Гермиона. – Тебе какие: Первого уровня, Второго…

- Грейнджер, очень вовремя! Да любые, – фыркнул Малфой и замер, прислушиваясь.

Гермиона тоже прислушалась, но сердце колотилось так громко, что заглушало звуки. Однако ей показалось, что шорохи вдруг прекратились.

- Кажется, никого, - с облегчением произнёс Малфой.

Гермиона перевела дух. Странные звуки по-прежнему раздавались во всех коридорах, но не приближались.

- А, может, ты и Патронуса умеешь вызывать, как твой Поттер? – неожиданно спросил Малфой.

- Может, и умею, - сухо отозвалась Гермиона.

- Прекрасно, - обрадовался Малфой. – Неизвестно, что к нам сейчас вылезет.

Гермиона нервно сжимала палочку. Вдруг Малфой толкнул её локтем:

- Готовься, идут!

Гермиона невольно вздрогнула и подняла палочку.

- Без паники, Грейнджер, - тихо шепнул Малфой.

Она хотела было по привычке огрызнуться, но не успела: из коридора показалась смутная фигура. Силуэт её был расплывчатым, словно Гермиона смотрела сквозь воду. Что-то большое, белёсое, страшное…

- Что у тебя? – шепнул Малфой.

Непослушными губами она ответила:

- Похоже на единорога, белый.

- И у меня, только чёрный. Только это НЕ единорог…

Существо приближалось, оно шло медленно, словно скользило, не издавая ни звука. Оно уже не было похоже на мирного единорога, скорее, на какую-то жуткую помесь лошади и носорога, словно в кошмарном сне.

- Протего!- взвизгнула Гермиона.

Существо вздрогнуло и остановилось. Оно задёргалось, замахало конечностями, которых оказалось штук шесть и зарычало, не в силах пробраться через невидимую границу. Со стороны Малфоя тоже раздавались подобные звуки.

- Остолбеней!

Существо упало, на месте падения заклубился туман. И из тумана появилось другая тварь, похожая на большого волосатого медведя с хоботом.

- Мерлин! Какая гадость, - с отвращением отозвался Малфой, прицеливаясь в своего монстра.

Паника у Гермионы прошла, она взяла себя в руки, словно находилась не в неведомом месте, а на тренировке ОД. Заклинания следовали одно за другим, и все достигали цели. Вот только на смену одной твари тут же приходила другая, ещё более кошмарная. Всё это походило на сон, страшный сон. Гермионе отчаянно хотелось проснуться, но она и так не спала, к сожалению, всё происходило наяву.

- Давай Патронус! – прохрипел Малфой. – Попробуем.

Из её палочки вылетел сноп серебристых искр, и весёлая яркая Выдра заскакала вокруг них, разгоняя тьму и туман. Тени шарахнулись в сторону, твари поспешно уползали в свои коридоры, волоча за собой хвосты, щупальца или что у них там имелось. Краем глаза Гермиона заметила, что со стороны Малфоя тоже бегает какой-то зверь похожий на небольшого тигра, только не с полосками, а с пятнами.

Нападавшие неслышно исчезли в коридорах, Патронусы, сделав несколько кругов по залу, растворились в воздухе, оставив после себя рой серебристых искр.

- Ну, вроде, всё, - усталым голосом произнёс Малфой, опуская палочку. –  Грейнджер, с твоей стороны есть ещё кто?

- Нет, все ушли, - тихо отозвалась Гермиона. Только теперь она почувствовала, как устала. У неё дрожали руки и подкашивались ноги. Хорошо бы сейчас присесть, но негде.

Малфой повернулся к ней:

- А ты молодец, Грейнджер!

- Ты тоже, - неожиданно для себя сказала Гермиона и покраснела.

Малфой усмехнулся:

- Не ожидал от тебя такого мастерства. И Патронус у тебя такой… забавный.

Гермиона надулась:

- Почему это забавный? Он очень даже толковый.

- Ладно, ладно, - примирительно сказал Малфой. – Я ничего такого не хотел сказать. Патронус подходящий. А скажи-ка, пожалуйста…

Но закончить предложение он не успел: в коридорах опять послышался шум, шуршание то ли крыльев, то ли ещё чего-то, цокот копыт и шипение. Все эти малоприятные звуки неумолимо приближались.

- Опять, - выдохнула Гермиона. В голосе её послышалась безнадёжное отчаяние, у неё уже почти не осталось сил сражаться.

Малфой нервно озирался, стиснув зубы. Чёрные бесформенные монстры плотной шевелящейся массой вылезали из каждого коридора и медленно, беззвучно и неуклонно приближались.

Гермиона всхлипнула от бессилия и подняла палочку.

- Чёрт, - вдруг выругался Малфой. – Какой же я дурак! Finem fascinationis!

Незнакомые слова эхом отдались от стен, и монстры съёжились, опали, по залу пронёсся ветер и сдул остатки чудовищ как осенние листья. Туман рассеялся окончательно, стало намного светлее, и Гермиона увидела, что в зале всего один коридор, широкий и длинный, ведущий куда-то вглубь здания. Около окна обнаружилась широкая скамейка, серебристая, словно присыпанная снегом.

- Пошли, сядем, - подтолкнул её Малфой.

Гермиона послушно направилась к скамейке, но на всякий случай, прежде чем сесть, проверила её палочкой:

- Кажется, всё в порядке.

Они сели, Малфой с наслаждением вытянул ноги. Гермиона огляделась. Сверху, с потолка на них сыпались серебристые снежинки, но исчезали, не долетев. Было тихо и как-то по-волшебному спокойно. Как во сне. Даже, несмотря на то, что рядом сидел заклятый слизеринский враг. А, кстати, насчёт Малфоя… Кое-что Гермионе показалось неясным. Она повернулась к соседу по скамейке:

- Послушай, Малфой, а что это было за заклинание, последнее? Я такого не знаю.

- Последнее? А, это заклинание для рассеивания наваждений, - охотно пояснил Малфой, выпрямляясь. - Это в школе не проходят, Грейнджер. И как это я сразу не сообразил! Ведь здесь не может быть ничего другого, как просто наваждение…

Он осёкся.

Гермиона тут же повернулась к нему и подозрительно осведомилась:

- Чего-чего ты не понял? Почему это здесь не может быть ничего другого? Какое такое наваждение?

Малфой виновато отвёл глаза:

- Ну, гм, я…ошибся.

Гермиона бесцеремонно толкнула его в бок:

- Ты что-то недоговариваешь, Малфой! Ну-ка, выкладывай, где это мы? Ты же знаешь!

Малфой заёрзал на скамейке:

- Да не знаю я ничего!

Но голос его звучал неубедительно. Гермиона придвинулась ещё ближе:

- А мне кажется, ты всё знаешь! Говори, говори!

- Тебе бы инквизитором работать, Грейнджер, - пробурчал Малфой, не глядя на собеседницу.

- Ты мне зубы не заговаривай, - голос Гермионы стал жёстким и требовательным.

- Мерлин, как же ты меня достала, Грейнджер! – сказал Малфой в сердцах и стукнул себя по коленке. – Я тебя просто ненавижу!

- Вопросы взаимной ненависти мы обсудим позже, - сказала неумолимая Гермиона, подвигаясь ещё ближе. – Давай, выкладывай.

- Ладно, - сдался Малфой. – Слушай.

Ведьма из Файфа

~КеЛьТиКа~

http://vk.com/wall-158119_1957
Шотландские народные сказки

Давным-давно жили-были в королевстве Файф старик и старуха. Старик был человек смирный, кроткий, а старуха – ветреная, пустая бабенка. Так что иные их соседи даже косились на нее и говорили, будто она ведьма. Да и сам ее муж этого побаивался, потому что она, как ни странно, повадилась убегать из дому. Как только, бывало, на дворе станет темнеть, старуха словно сгинет, да так за всю ночь и не вернется домой. А утром придет бледная, усталая, будто ходила куда-то далеко или на тяжелой работе надрывалась.

Муж попытался было проследить, куда она ходит и что делает, да не смог.

Она всякий раз ухитрялась выскочить за дверь, когда он в другую сторону смотрел. А как выскочит, так ее и след простыл. Никак не мог старик за ней уследить.

Наконец стало ему невтерпеж, и однажды он спросил ее напрямик: «Скажи, ведьма ты или нет?» А как услышал ответ, так у него вся кровь застыла.

Ведь жена-то его, недолго думая, ответила, что да, она и вправду ведьма, и если он обещает никому про это не говорить, она расскажет ему, где пропадала. Ну, старик обещал, что никому ничего не разболтает. Очень уж ему хотелось узнать, где шляется его старуха.

Ждать ему пришлось недолго. Через неделю родился молодой месяц, а всем известно, что в новолуние-то ведьмы как раз и любят блуждать невесть где.

И вот в первую же ночь новолуния старуха пропала. Вернулась она на рассвете.

Старик спросил у нее, где она была. А старуха залилась смехом и тут же рассказала ему про все, что с ней приключилось.

Оказывается, она встретилась со своими четырьмя подругами у старой церкви, что на пустоши стоит. Там они сели верхом кто на лавровые ветки, кто на пучки болиголова, и те тотчас превратились в коней. Ведьмы помчались по горам и долам быстрее ветра и стали там гоняться за лисицами, ласками и совами. Потом переплыли реку Форт и поднялись на гору Бен-Ломонд. Там они спешились и принялись пить пиво, что варилось не в человеческой пивоварне.

Пили они это пиво из роговых чаш, тоже не людьми сделанных.

А потом из-под громадного обомшелого камня выскочил малюсенький человечек с крошечной волынкой под мышкой и принялся играть, да так весело, что даже форели и те выплеснулись из озера под горой, а горностаи выбежали из своих норок. Откуда-то слетелись вороны и цапли, расселись в темноте на деревьях и тоже стали слушать. А ведьмы – те в пляс пустились и до того доплясались, что от усталости едва могли усидеть на своих конях, когда пришла им пора возвращаться. Уехать пришлось рановато, чтобы попасть домой до первых петухов.

Старик слушал старуху молча, только головой покачивал. А когда она кончила рассказывать, промолвил:

– На что тебе нужны все эти танцы-плясы? Сидела бы лучше дома! Дома-то поспокойней будет.

Но вот снова настало новолуние, и старуха опять пропала на всю ночь. А когда наутро вернулась, рассказала мужу, что на сей раз ее подруги, – и она с ними, – уселись в раковины и поплыли в них, как в лодках, по бурному морю. Плыли они, пока не пристали к берегам Норвегии. Там они сели верхом на невидимых коней, детищ ветра, помчались на них по горам, и ущельям, и ледникам и наконец прибыли в Лапландию. Она была вся покрыта снегом.

Там эльфы, и феи, и морские девы Севера пировали с колдунами, домовыми, духами, и на пир этот явились даже сами охотники-призраки, а их ни один смертный не видел.

Ведьмы из Файфа тоже пировали со всеми прочими. Они ели, пили, плясали, пели и – самое главное – узнали от тамошней нечистой силы некие волшебные слова, или, по-другому сказать, наговор. Стоит только прошептать эти слова, как сразу взовьешься в воздух, а потом перед тобой отомкнутся все замки и запоры, так что куда хочешь, туда и входи. Затем ведьмы из Файфа вернулись домой очень довольные.

Старик на это только проворчал:

– На что тебе нужно шляться в такие места? Лежала бы лучше дома, в своей постели, теплей было бы.

Но после того как старуха в третий раз пропала на всю ночь, ее россказни задели старика за живое.

На этот раз она встретилась с подругами в доме одной ведьмы, что жила по соседству. Они прослышали, что у карлайлского епископа есть винный погреб, а в том погребе хранится отменное вино. Ну, ведьмам и захотелось отведать этого вина, и вот как они до него добрались: ступит ведьма на крюк в камине – тот крюк, на какой котел вешают, когда похлебку варят, – прошепчет наговор, какому научилась от эльфов в Лапландии, и... вот чудеса! Вылетит в трубу, точь-в-точь как дым вылетает. Ну, потом они все полетели по воздуху, словно клочья облаков, и вмиг домчались до дворца епископа в Карлайле.

Там все замки и запоры отомкнулись перед ними сами собой. Ведьмы проникли в винный погреб, отведали епископского винца и до первых петухов вернулись в Файф – совсем трезвые, степенные старушки – хмеля ни в одном глазу.

Как услышал про это старик, даже со стула вскочил, – ведь он больше всего на свете любил хорошее вино, а такое ему не часто доводилось пить.

– Ну, такой женой, как ты, гордиться можно, право слово! – вскричал старик. – Скажи-ка мне этот наговор, старуха, и я тоже туда слетаю – хочется мне попробовать епископского винца.

Но старуха только головой покачала.

– Нет, нет! Не могу, – говорит. – Тебе скажи, ты другим перескажешь, а тогда весь свет вверх тормашками полетит. Все свою работу побросают и полетят по миру шляться, в чужие дела нос совать да к чужим лакомствам подбираться. Так что ты уж лучше сиди смирно, старик. Хватит с тебя того, что ты уже знаешь.

Как ни уламывал старик жену, как ни улещал, не захотела она открыть ему свою тайну.

Но он был старик хитрый, а вино епископа не давало ему покою. И вот он ночь за ночью стал прятаться в доме той старухи, где его жена с подругами своими встречалась. Долго ему пришлось их караулить, но наконец он дождался-таки своего часа.





Как-то раз вечером все пять подруг собрались в этом доме. Старухи тихонько болтали, хихикали, вспоминали про все, что с ними приключилось в Лапландии. Немного погодя они подбежали к камину. И вот – станет ведьма на стул, потом ступит на крюк, черный от сажи, пробормочет волшебные слова и... ну и чудеса! Старик еще дух перевести не успеет, а ведьмы уж и след простыл! Выпорхнула в трубу. И так все ведьмы улетели одна за другой.

«Ну, это и я могу!» – подумал старик. Ступил на крюк, прошептал наговор, вылетел в трубу и понесся по воздуху вслед за пятерыми ведьмами – ни дать ни взять заправский колдун.

Ведьмы, когда летят, не оглядываются, потому они и не заметили, что старик следом за ними несется.

Но вот вся орава подлетела к дворцу епископа в Карлайле и спустилась в погреб. И тут только ведьмы увидели, что старик тоже прилетел сюда вслед за ними. Это им не очень-то понравилось. Но делать нечего! Пришлось им угощаться вместе.

И вот все они стали пробовать вино то из одной бочки, то из другой. Но ведьмы отпивали из каждой только по глоточку, лишнего не пили. Уж такие они были старухи, что никогда разума не теряли – помнили, что раз они должны вернуться домой до первых петухов, значит, надо, чтобы в голове не мутилось, и нельзя напиваться до бесчувствия.

Но старик был не такой разумный, как они. Он все пил да пил епископское винцо, и, наконец, его одолела дремота. Он лег на пол и крепко заснул.

Увидела это его старуха и надумала его проучить, – в другой раз, мол, не будет соваться, куда не следует. И когда ведьмам настала пора убираться восвояси, старуха не стала будить мужа и улетела с подругами.

А старик спокойно проспал в погребе до утра. Но вот двое епископских слуг спустились в погреб, чтобы нацедить вина для своего хозяина, и в темноте чуть не упали, наткнувшись на спящего старика. Они очень удивились, да и не мудрено – ведь дверь в погреб была заперта на замок, и они ее сами отперли.

Тут слуги выволокли старика на свет божий и принялись его трясти и колотить, а когда наконец разбудили, стали спрашивать, как он сюда попал.

Бедняга до того напугался, а голова у него так закружилась, что он только и смог, что пробормотать:

– Я из Файфа... на полночном ветре прилетел...

Как услышали слуги эти слова, закричали: «Колдун! Колдун!» – и потащили старика к епископу. И надо сказать, что в те времена епископы до смерти боялись колдунов и ведьм. Ну, карлайлский епископ и приказал сжечь старика живым.





Бедный старик как услышал свой приговор, так от души пожалел, что не остался дома, в своей постели, а погнался за епископским вином. Но жалей не жалей – толку мало!

И вот слуги вытащили старика во двор, обмотали его цепью и привязали эту цепь к толстому железному столбу. А вокруг столба сложили большой костер и подожгли дрова.

Вскоре первый язычок пламени пробился между поленьями, и старик подумал:

«Ну, теперь мне конец!» Ведь он начисто позабыл, что жена у него – ведьма.

Но когда пламя уже принялось лизать стариковы штаны, в воздухе что-то затрепыхалось, зашелестело, и вдруг большая серая птица с распростертыми крыльями появилась в небе, камнем упала во двор и села на плечо к старику.

В клюве серая птица держала красный ночной колпачок. И вот надела она колпачок старику на голову, что-то свирепо каркнула и улетела. А старику ее карканье показалось краше самой прекрасной песни. Ведь это не простая птица каркнула, это его жена наговор ему шепнула.

Как услышал он ее шепот, подпрыгнул от радости и громко выкрикнул волшебные слова. Тут цепи с него свалились, и он взвился в воздух.

Люди, что собрались на площади, прямо онемели от удивления. А старик и не подумал проститься с жителями Карлайла – он летел все выше и выше, прямехонько в королевство Файф, и вскоре прилетел домой целый и невредимый.

И он уже больше никогда не старался выпытывать женины тайны. Оставил ее в покое, – пусть, мол, делает, что хочет.

Я тебя ненавижу, Грейнджер! (Глава 3)

Автор: Илляна
Герои (пейринг): ГГ, ДМ

Рейтинг:  PG
Тип (категория): Джен.
Жанр: ангст

Размер: мини

Состояние: закончен.
Дисклаймер: всё принадлежит Роулинг
Аннотация: Фанфик  о Рождестве и рождественских традициях.

Малфой немного подумал и неуверенно начал:

- Видишь ли, я тебе сейчас открою тайну…

- Страшную? – не удержалась от ехидства Гермиона. Она вдруг почувствовала себя неловко: азарт боя прошёл, а теперь пришлось сидеть и беседовать один на один со старым врагом. На всякий случай она немного отодвинулась.

- Может, и страшную, - не стал спорить Малфой. – Это помещение – одно из многих в Хогвартсе.

- Так мы в Хогвартсе? – ахнула Гермиона и вскочила.

- Да, только не торопись, отсюда так просто не выйдешь.

Гермиона нахмурилась, осмотрела надоевший зал и села на место.

- Так вот,- продолжал Малфой, – кто-то из моих далеких предков то ли сам открыл, то ли ключ нашёл к этой вот комнате. Попасть в неё можно только с помощью порт-ключа, я его как раз и уронил в коридоре, когда меня толкнул твой приятель Уизли.

- А как же мы выйдем? – испугалась Гермиона.

- Действие ключа скоро кончится, сами вернёмся, - пояснил Малфой. – Видишь ли, со временем магия этого места выдохлась или мы не умеем с ней управляться. Поэтому попасть в комнату можно только на очень недолгое время, а вот заряжать порт-ключ надо очень и очень  долго.

- А зачем сюда вообще попадать? – подозрительно спросила Гермиона.

- Я исследовал это место, - объяснил Малфой. – Меня… попросили. Этой комнатой давно не пользовались, поэтому надо было проверить, что здесь и как. Можно ли выйти через коридор и куда. Я пробовал выйти, но не получилось, а разобраться, что тут к чему времени не хватило.

- А через окно?

- Окна не открываются. И через них даже ничего не видно.

Гермиона добросовестно проверила утверждение и подошла к окну. Действительно, за стёклами колыхалась беспросветная белёсая мгла.

- И здесь всегда такие… чудища водятся? – спросила она, усаживаясь на скамейку.

Гермиона задала вопрос и сама себе удивилась: она до сих пор чувствовала себя так, словно находилась во сне, ведь она запросто разговаривала со своим злейшим врагом. Или бывшим врагом? После того, как они долго сражались с монстрами, хоть и ненастоящими, сложно было называть Малфоя врагом по-прежнему.

Малфой молчал, глядя куда-то в сторону.

Гермиона нерешительно подвинулась ближе:

- Я что-то не то спросила? Извини, если так.

- Я просто не знаю, что и ответить, - пояснил Малфой. – Сколько раз здесь был, ничего такого не наблюдалось. Правда, не настолько хорошо я это место изучил, мало ли что тут может случиться. Хотя мне кажется…

- Что именно? – заинтересовалась Гермиона.

Малфой помедлил, раздумывая:

- Я уронил ключ прямо под дамблдоровой гирляндой.

- И что? Думаешь, Дамблдор наслал на нас этих тварей? Зачем?

Малфой поморщился:

- Не так просто, Грейнджер. Возможно, его магия как-то смешалась с магией этого места. Или что-то в этом роде. И вообще я не знаю наверняка, зачем он эти гирлянды везде понатыкал.

Гермиона возмущённо фыркнула:

- Можно подумать, он это специально для нас устроил! Чтобы наслать на нас монстров!

- Откуда я знаю, что задумал Дамблдор! У него всегда куча каких-то неведомых никому планов, - огрызнулся Малфой.

- Нет, ты ошибаешься! – с жаром сказала Гермиона. - Дамблдор не мог устроить нам ловушку, он на такие вещи не способен.

- Ну, конечно, Грейнджер, ты ж у нас известный миротворец! Всех защищаешь и всем всегда находишь оправдание. Кроме меня, естественно.

Гермиона нахмурилась:

- Тебя оправдаешь! Ты сам вечно лезешь на рожон.

- Я лезу? – уточнил Малфой, развернувшись и глядя ей в лицо. – А, может, твой дружок Поттер?

Гермиона посмотрела Малфою в глаза и с достоинством ответила:

- Гарри никогда первым никуда не лезет.

- Ага, как же, - буркнул Малфой.- Между прочим, я предлагал Поттеру дружбу, ещё на первом курсе. Но он гордо меня отверг.

- И ты насмерть оскорбился, - пробормотала Гермиона.

- Именно. А сколько раз ты и твои дружки нас изводили!

Гермиона возмущённо уставилась на собеседника:

- Мы - вас? Малфой, ты ничего не перепутал? А кто мне недавно ловушку в коридоре устроил? Я споткнулась о невидимую верёвку и ногу расшибла. Больно, между прочим.

- Какую ловушку? – удивился Малфой, и удивление его казалось совершенно искренним.

Гермиона недоверчиво покосилась на собеседника и подробно объяснила, где и когда она попалась в магическую ловушку.

- Кажется, я догадываюсь, кто это сделал, - пробормотал Малфой, хмурясь. – Но это не я. Зато кто-то из вас испортил моё зелье.

Гермиона развела руками:

- Я не знаю, это не мы с Гарри.

- Ну, разумеется, - сказал Малфой, – оно само!

Гермиона фыркнула:

- Не знаю, само или не само. А вот ты вспомни, как я из-за тебя в Больничное крыло попала!

- Это когда?

- В прошлом году. Из-за твоих дурацких снежков, не помнишь?

Малфой почесал палочкой лоб, вид у него был неподдельно озадаченный:

- Это когда мы во дворе снежками кидались? А, вспомнил. Так это нечаянно вышло, Грейнджер. Мы с Забини перекидывались, Гойл поскользнулся, толкнул меня под руку и я палочкой весь заряд снежков отправил в тебя. Я не нарочно.

Гермиона недоверчиво покосилась на Малфоя, ожидая подвоха. Но нет, он, кажется, говорил искренне.

- Мог бы тогда и извиниться, - буркнула она.

- Да? И ты бы приняла мои извинения? «Уважаемый мистер Малфой, ваши извинения приняты». Так что ли?

Они переглянулись и рассмеялись.

- Ладно, Малфой, - сказала Гермиона неожиданно торжественным голосом. – Считай, твои извинения приняты. И вообще, пора бы прекратить наши дурацкие детские ссоры. В конце концов, нам уже не 11 лет.

- Я только «за», - ответил Малфой.

Сверху на них сыпались снежинки, а под потолком тихо разворачивалась гирлянда из омелы.

Ravenheart "Старушка и ворон"

http://vk.com/wall-45568084_348

Глухая деревня наша. Далеко от города. Леса рядом, дремучие, непролазные леса. Волки по ночам к деревне подбираются, ягнят часто режут, телят задирают – дикий край. Не боится зверье дикое в голодный час ни капкана, ни охотника с ружьем.
А жила у нас на околице бабка одна – Анисья. Совсем одинокая была, даже родственники к ней не приезжали, хотя и рассказывала, что сыновья ее в столице живут. Анисью вся деревня знала,незлобная бабка была, приветливая, все на чай приглашала. Выйдешь, бывало, в огород, а бабка Анисья тут как тут – зовет молочка свежего попить, иль вареников свежесваренных отведать. Вкусные у нее вареники были, с клубникой, да с вишней. Добрая бабка, светлый человек – все у нее в доме чистенько всегда,убрано, как будто всегда гостей встречать готова.
Да вот в конце лета ходила Анисья в лес да подобрала вороненка. Раненая птица была, ножка вывихнута. Бабуля сердобольная – возьми и забери к себе раненую птицу. На пол-деревни слышны были крики ворона, жаловались соседи, а бабка Анисья не сдавалась – кормила крука кашей, что сама ела, да на руках баюкала, что малое дитя. На пересуды соседей –мол, на что тебе морока такая, выкинь его – качала головою, улыбалась. Да понять ее нетрудно – бабка одинокая, сыновья о ней забыли, а птенец вот нуждается в заботе и ласке.
Вырос ворон, на всю деревню страх наводил. Бывало, бил цыплят в курятниках, за что его едва не порешили – Анисья жизнью за него встала. В лес улетал на весь день, а под вечер все к бабке Анисье возвращался. Форточка в окне у нее все время открыта была – вот он в нее и влетал в комнату. И радовалась, видать, одинокая бабка Анисья, что к ней,изможденной болезнью, всеми забытой, приходит эта чистая душа.
Замела все зима. Рождество непривычным было – на него обычно бабка Анисья всем вечерю приносила…а тут – нету.Завьюжила зима, все сугробами укрыла. Только через несколько дней деревня всполошилась, пошла на околицу, к хатке Анисьи, по крышу снегом заваленную.Разгребли все с Божьей помощью, в хату вошли да и остолбенели.
Покоилась бабка на кровати своей,бездыханна, а на одеяле ее лежало множество околевших мышей, сухари, шишки, и даже белка мертвая. А подле кровати старухи лежал ворон – такой же бездыханный,как и та, что его однажды вылечила. Пытался он ей помочь, как мог, по-своему.Не помогло. Ушла его кормилица – и не выдержало сердце преданной птицы, и он ушел вслед за ней.
А с тех пор в нашей деревне по воронам не стреляют. И, когда птицу-ворона видят, то не как дурное знамение расценивают, а все к успеху судят.

Валентинка для профессора

Пэйринг: Северус Снейп
Гермиона Грейнджер
Рон Уизли
Гарри Поттер
Рейтинг: General
Жанр: Fantasy/Missing scene/Flaff/POV
Размер: Миди
Статус: Закончен

События: Шестой курс, романтика, приключения

Саммари: Весна, солнечный свет, пение птиц и журчание ручьёв... Нет, это всё не для него.Пусть студенты веселятся, бегают на свидания, влюбляются... У него есть дела поважнее.
Но вдруг золотые солнечные лучи смогут растопить даже самое чёрствое сердце? Будем надеяться... 

Глава 1.

Лучи не по-весеннему яркого солнца заливали класс Защиты от Тёмных искусств. Казалось, свет проникает во все  самые мрачные и тёмные закоулки и приносит туда радость. Во все, кроме потайных закоулков профессорской души.

Профессор Снейп возвышался над классом сердитый и мрачный, как грозовая туча. Ни солнце, ни приближающаяся весна  его не радовали. От весны он не ждал ничего хорошего, а плохая погода больше гармонировала с его всегдашним скверным настроением. Вот и сейчас он с отвращением обозревал оживившийся класс и решал, кому из студентов первому сделать замечание.

«Лентяи и тупицы, - думал он, перебирая пергаменты на учительском столе. – Им всё игрушки. Делают вид, что пишут контрольную, а сами вертятся и строят друг другу глазки. И это вместо того, чтобы учиться день и ночь, пока есть ещё время! Тёмному Лорду не нужны ваши глазки. Он вас раздавит и не заметит».

Профессор дёрнул пергамент, тот не поддавался. Снейп дёрнул сильнее и порвал документ. «Чёрт бы побрал эту весну!» - подумал он, доставая палочку, чтобы восстановить порванное. В этот миг его цепкий глаз уловил мимолётное движение. Так и есть!  Летучая записка.

- Мистер Финниган!

Симус вздрогнул,  записка вылетела из его рук и приземлилась на столе профессора.

- Это подсказка?

- Нет, это…личное, - пролепетал покрасневший Симус.

Снейп и так знал, что личное.

- Останетесь после уроков, - сказал он ледяным тоном и палочкой отправил записку в папку.

Симус покраснел ещё больше и склонился над пергаментом. Кто-то из слизеринцев злорадно хихикнул. Профессор отвернулся к окну, он, и не глядя на класс, знал, что там происходит. Он долго смотрел на улицу, и, казалось,  от его тяжёлого взгляда даже яркое солнце слегка потускнело.

Чёрт бы побрал  Защиту от Тёмных искусств! Снейп столько лет добивался этой должности, а теперь понял, что скучает по Зельеварению. Когда-то он мечтал научить студентов тому, что сам знал, а знал он немало. Но нет, проклятые мальчишки и девчонки думают о чём угодно, только не об учёбе. И это невзирая на то, что Тёмный Лорд только что вокруг Хогвартса не маячит.

Профессор перевёл пронзительный взгляд от окна на учеников. Некоторые, нечаянно встретившись  с ним глазами, вздрогнули и уткнулись в пергамент. Делают вид, что пишут! Снейп чуть было не фыркнул. Тут не надо быть легилиментом, чтобы прочитать их неглубокие мысли, всё на лбу написано. Вот, например, рыжий Уизли. Глаз не сводит с Грейнджер. Удивительно, как она этого  не замечает, а ещё более удивительно, что не замечают остальные.

Профессор уселся поудобнее на стуле, расправил мантию. Интересно, а что думает по этому поводу сама Грейнджер? Нет, о рыжем Уизли она не думает, склонилась над пергаментом и действительно пишет, чуть ли не единственная в этом классе. И мысли в основном об учёбе. Так что лучше, Уизли, займись делом, всё равно тебе тут ничего не светит.

А как там наш герой Поттер? Тоже вроде что-то пишет с умным видом, взъерошив на затылке волосы, вылитый Поттер-старший. Э, нет, все его мысли о рыжей сестричке Уизли. Профессор даже досадливо поморщился. Вот и возись тут с влюблённым олухом, Тёмный Лорд не дремлет ни минуты, а он…

Снейп мысленно сплюнул и обратился к слизеринцам, но не нашёл и среди них ничего утешительного. Даже Драко с рассеянным видом смотрел в окно, отложив перо, и его мысли витали далеко от вопросов контрольной.

- Десять минут до конца! – рявкнул профессор на весь класс. Все вздрогнули, Невилл поставил кляксу, а Рон уронил перо.

Собрав работы и буквально вырвав их из рук студентов, нывших, что не успели дописать, Снейп вылетел из класса, раздражённый больше, чем обычно.

- Что это с ним? – недоумённо спросил Рон, глядя вслед взметнувшейся чёрной мантии, свою работу он так и не успел закончить.

- Чёрт его знает, - сердито отозвался Гарри, собирая вещи, он тоже не успел дописать. – Может, не выспался.

Солнце зашло за тучу, яркий свет померк.

 Снейп ворвался в кабинет Дамблдора, когда  преподаватели были уже в сборе.

- Извините, - буркнул он, озираясь, и обнаружил, что все стулья уже заняты. – Я обещал Мадам Помфри занести ещё несколько дополнительных зелий.

- Может, присядете? – любезно предложил Дамблдор, делая приглашающий жест. В воздухе возник стул.

- Спасибо, не надо, - отмахнулся Снейп, меряя кабинет большими шагами. – Насиделся.

Стул растаял.

- Итак, профессор МакГонагалл, продолжим наш разговор по поводу оценок, - повернулся к декану директор.

Декан Гриффиндора расправила большой пергаментный список. Заседание шло своим чередом. Дамблдор из-под полуприкрытых век наблюдал за Снейпом. Профессор расхаживал по кабинету, словно огромный мрачный грач по пашне.

Когда профессор МакГонагалл закончила своё сообщение и свернула пергамент в трубку, директор обратился к Снейпу:

- А как у вас с успеваемостью, Северус?

Снейп резко затормозил:

- Отвратительно. Никто ничего не желает учить, словно им предстоят не экзамены, а прогулка в Хогсмид. Тем более в свете нынешних событий…

Макгонагалл нахмурилась, профессор Стебль переглянулась с профессором Вектор. Только профессор Трелони, сидя в углу,  тасовала свои карты и ни на кого не обращала внимания.

- Даже Защиту от Тёмных искусств, - профессор Снейп взмахнул рукавом как крылом, - никто не воспринимает всерьёз. У них, - он скривился, - на уме весна, записочки, свидания и тому подобное.

Профессор Дамблдор откинулся в кресле и неожиданно широко улыбнулся:

- А вы подали мне мысль, Северус.

- Какую же? – мрачно осведомился профессор.

- Скоро День святого Валентина, не так ли?

Дамблдор поманил пальцем большой настенный календарь, и тот послушно спланировал к директору на колени.

- Итак, 14 февраля у нас в пятницу. Отлично. Осталось чуть более 3 недель на подготовку.

- На подготовку к чему? – осведомилась профессор Стебль.

- К балу, посвящённому Дню всех влюблённых, - радостно сообщил директор.

Профессора снова переглянулись. Профессор Флитвик удивлённо взмахнул руками и чуть не салился со своего высокого стула. Профессор МакГонагалл поджала губы:

- А как же учебный процесс? У меня на этот день назначен опрос.

- А у меня подготовка к тесту, - вставила реплику профессор Вектор.

Директор улыбнулся ещё более лучезарно:

- Можно успеть провести тесты и на день раньше, с вашим-то педагогическим мастерством, коллеги!

Профессора опять переглянулись, Снейп перестал шагать из угла  в угол, остановился у окна, скрестив на груди руки.

- До обеда занятия по расписанию, - сообщил Дамблдор, откладывая календарь. – Потом праздничный обед, танцы, песни, конкурсы, валентинки и всё такое. Потом ужин.

- И романтические прогулки под луной, - саркастически вставил Снейп.

- Да, да, именно, вы улавливаете мою мысль, - улыбнулся директор, взмахом руки отправляя календарь на прежнее место. – На следующий день суббота, отдых, поход в Хогсмид. Это даст студентам возможность хоть на время забыть обо всех неприятностях, немного повеселиться. Всё-таки скоро весна.

- Я думаю, неплохая идея, - задумчиво произнесла профессор Стебль. – У меня в теплице к этому времени распустятся чудесные орхидеи.

- Вот, вот, - обрадовался Дамблдор и даже привстал с кресла. – Цветы, подарки, то, что нужно. Вы поможете украсить Большой Зал?

- Целиком и полностью поддерживаю, - заявил профессор Слизнорт.

Профессор Трелони оторвалась от карт, хотела сказать что-то, но, посмотрев на оживившиеся лица профессоров, передумала.

- Вот и всё, - сообщил Дамблдор, когда совещание подошло к концу. – Думаю, пора приступать к подготовке. Сегодня же обрадую студентов. А пока все свободны.

Профессора, переговариваясь на ходу, покинули кабинет. Снейп задержался. Когда дверь  закрылась, он вынул из кармана пузырёк и подошёл к Дамблдору:

- Вот ваше зелье, как я и обещал.

Директор скривился:

- Оно отвратительное! А нельзя ли…?

- Нет, - отрезал зельевар, старательно отмеряя капли. – Я использую Полынь золотистую, а, как вы знаете, она намного более горькая, чем обычная. Но и лечебные свойства у неё на порядок выше. Можно уменьшить концентрацию, но тогда и эффект от зелья уменьшится.

- Ладно, - махнул рукой Дамблдор, принимая стакан. – Делай, как считаешь нужным, ты у нас специалист. Кстати, а на бал ты пойдёшь?

- С какой стати? – фыркнул Снейп. – Я что, похож на влюблённую студентку?

Директор отпил из стакана, поморщился:

- Какая гадость! Северус, ты и так закопался в своих зельях, весна идёт, а ты сидишь в подземелье, словно старая жаба. Ты же человек, всё-таки.

- Всё-таки, - ехидно ввернул Снейп, забирая стакан.

- Ну да, и даже не такой старый, как я. Дай себе возможность отдохнуть, повеселиться.

- Мне и так вполне весело, - сухо заверил его Снейп. – А теперь разрешите откланяться, у меня ещё непроверенные контрольные лежат.

Директор проводил зельевара долгим взглядом.

Глава 2.

В отличие от Северуса Снейпа студенты с энтузиазмом восприняли известие о предстоящем внеплановом бале.

- Отличную идею подал старикан, - прокомментировал Рон, когда они с Гарри вышли из Большого зала.

Гарри немного замедлил шаг, чтобы дать возможность Гермионе и Джинни отойти подальше:

- Я думаю, для тебя это прекрасная возможность наконец-то поговорить с Гермионой. Напишешь ей валентинку и всё такое. Лучше всего стихи.

- Самому что ли? – подозрительно осведомился Рон.  – Так ты учти, я сроду двух строчек срифмовать не могу.

-  Да ладно, я тоже стихи писать не умею, в книжке поищи, в какой-нибудь классической, Гермиона оценит.

- И подарок  ещё какой-нибудь? – с надеждой спросил Рон.

- И подарок, - согласился Гарри.

- Я у Фреда и Джорджа спрошу.

- Гм, Рон, как бы это сказать, подарок от Фреда и Джорджа немного не то для такого дня.

Рон несколько увял:

- Не то? А я думал, что-нибудь весёленькое.

- Что-нибудь романтичное, мне кажется, - пояснил Гарри.

Гермиона обернулась к друзьям:

- Рон, Гарри, вы идёте?

- Да, сейчас, - ответил Гарри.  - Для такого случая лучше всего подойдут цветы. Это всегда самое романтичное.

- А я в них не разбираюсь, - уныло сказал Рон. – Мне что розы, что цапень, всё едино.

- Так спроси совета у Джинни.

Гарри начал сердиться:

- Ты уже месяц стонешь, что не знаешь, как к ней подойти. Ну не я же за тебя думать буду. Давай уж как-нибудь сам.

- Да я всё уже перепробовал, - жалобно сказал Рон, останавливаясь. – Мне как поговорить надо, так я как дурак молчу. Раньше всё было проще.

- Раньше мы были маленькие, - резонно возразил Гарри.

- Ну да. Раньше я не думал, что ей сказать, просто говорил и всё. А сейчас не знаю, о чём. Не о квиддиче же.

- О квиддиче не надо, она его не любит.

- Ну да, а об учёбе мне неинтересно.

- А с Лавандой Браун вы о чём говорили?

Рон покраснел до ушей:

- А с ней мы не разговаривали, мы только целовались.

- А с Гермионой поговорить нужно.

- Так я вот и не знаю о чём! – с отчаянием сказал Рон.

- Эх, Рон, Рон!

Гарри полез в свою сумку:

- Вот, держи, кстати, очень  интересная книжка. «Классификация редких растений». Это Слизнорт мне дал для подготовки эссе.

- А, учебник, - разочарованно протянул Рон, вертя тонкую книгу в руках.

- Хорошо, вот тебе не учебник, - Гарри отобрал «Классификацию» и вручил Рону другую книгу, потолще.

Рон раскрыл книгу, перевернул несколько страниц:

- Да это ж детские сказки! Нам такие в детстве читали.

- Ты забываешь, - строго сказал Гарри, - что мы с Гермионой в детстве читали совсем другие сказки. Так что ей будет интересно. А не хочешь, отдай обратно, поищи что-нибудь сам.

- Ладно, поищу, - покладисто отозвался Рон, но книгу не отдал.

Им навстречу шёл профессор Снейп и с ходу одарил обоих таким взглядом, что друзьям сделалось не по себе, хотя никакой вины они за собой не чувствовали.

- Вот ведь старый сыч, - буркнул Рон, проводив удалявшегося профессора неприязненным взглядом. – Вечно ходит  злой как чёрт, как будто весь мир перед ним виноват.

Он торопливо запихал книжку в сумку и с облегчением повернулся к Снейпу спиной.

Профессор Снейп действительно пребывал в отменно скверном настроении. Весна всегда действовала на него угнетающе. Весной он особенно остро чувствовал своё одиночество, хотя и не хотел в этом признаваться даже самому себе. Студенты бродили вокруг парами, стаями, стадами, они шутили и смеялись, они ходили на прогулки и на свидания, они всё время были вместе. Один Снейп постоянно был один. С самых школьных лет. И после школы тоже ничего не изменилось.

Разумеется, он давно привык к одиночеству, но это вовсе не значило, что оно ему нравилось. Просто так уж сложилась жизнь. Поэтому весенний бал, как радость для других, вызывал у Снейпа раздражение.

Однако после того как он спустился в подземелье и принял чашку горячего чая с травами, мысли его потекли в другом направлении. Он уселся в кресло, листая старый журнал и попивая вторую порцию чая.

«А, собственно, это неплохая идея, - решил зельевар, призвав на столик вазочку с печеньем, подарок Дамблдора. – Полдня заслуженного отдыха. Можно, наконец, дочитать книгу, которая с прошлого месяца лежит. Или дописать статью. Или просто погулять. На бал я не пойду, нечего мне там делать».

Тут ему в голову пришла мысль, дикая, невообразимая… «А, что если и мне устроить себе праздник?»

Профессор отставил недопитую чашку и прошёлся по комнате. Как же осточертели эти вечные подземелья, тупицы-студенты, которые думают, о чём угодно, только не об учёбе и действуют учителям на нервы. А тут ещё помощь Дамблдору, вечная опасность от Тёмного Лорда. Так и рехнуться недолго.

Нужен отдых, хотя бы небольшой. Нет, я определённо схожу с ума.

Профессор сделал несколько кругов по комнате как запертый тигр по клетке. Ладно, время ещё есть, можно всё, не спеша обдумать, а там видно будет.

Снейп снова устроился в кресле с чаем. Бал ещё не скоро, а пока в наличии имеются горы непроверенных студенческих «трудов». И большинство из этих бездельников весьма нуждается в том, чтобы им вправили мозги. Если таковые, конечно, имеются.

И с этого дня он с удвоенным усердием начал искоренять лень и легкомыслие среди студентов. Даже его любимые слизеринцы периодически лишались баллов и награждались отработками и замечаниями.

- Ваша, с позволения сказать, работа, мистер Малфой, годится только на то, чтобы ею растапливать камин, - заявил однажды Снейп, размахивая пергаментом. Он только что вошёл в класс и приступил к раздаче проверенных работ.

Изумлённые слизеринцы перестали дышать. Оскорблённый Драко попытался возразить, но Снейп его перебил:

- Я не знаю, чем вы думали, когда писали вот это, это и это! – он ткнул пальцем в подчёркнутые места. – Похоже, что не головой! И даже боюсь предположить, каким именно местом! Если вы только попробуете сделать, то, что тут описали, вас сожрут в минуту!

- Но, сэр, - попытался возразить бледный до синевы Малфой.

- Не возражать!

Пергамент взвился в воздух и приземлился на парту Драко.

- Переписать к завтрашнему дню. И ответить на вопросы к этим параграфам.

Список параграфов тут же возник на доске. Малфой попытался, сохраняя остатки достоинства, смерить профессора ледяным взглядом, но не смог и, пристыженный, сел на место.

- Вас это тоже касается, мистер Крэбб и мистер Гойл.

 Снейп уже потрясал другими пергаментами.

- Я вижу, что вы списывали у мистера Малфоя, но со мной такие штучки не пройдут. Вы ещё и своих ошибок умудрились добавить. Переписать! И второе эссе, вот по этой теме.

Заголовок возник на доске.

- И список вопросов к нему.

Список тут же появился. Длинный, из двух десятков пунктов. По классу пронёсся горестный вздох.

- И вы, мисс Буллстроуд, присоединяйтесь!

Гриффиндорцы наслаждались расправой над слизеринцами, но не долго. Скоро очередь дошла и до них. Кто-то на задней парте, не сдержавшись, хихикнул и профессор тут же обратил на провинившегося яростный взгляд:

- А, так вам смешно, мистер Финниган, сейчас посмеёмся вместе. Могу и вслух зачитать, чтобы всем стало весело.

И он ловко выудил из кучи пергамент Симуса.

- Ннне надо, - пролепетал смущённый Симус.

Но особенно доставалось на уроках Рону. В преддверии торжественного объяснения с Гермионой он сделался особенно рассеянным и невнимательным. Он не спускал с неё восторженных глаз, вертелся, писал записки и шептался с соседями. Гермиона ничего не замечала, зато замечал Снейп.

«Лучше бы ты в книжку почаще заглядывал, герой»- сварливо думал профессор. «А то в следующий раз никакой Поттер не спасёт».

Но в книжку Рон, похоже, заглядывать перестал вовсе. И отвечал совершенно невпопад.

- Минус 10 баллов с Гриффиндора, - раздавался суровый глас педагога под злорадное хихиканье слизеринцев. – Мистер Уизли, вооружитесь шваброй, она вам больше подходит, чем волшебная палочка и приходите на отработку.

- Старый упырь, - шипел Рон, красный как варёный рак. – И чего он ко мне пристал?

- Рон, ты совершенно перестал готовиться, - рассеянно заметила Гермиона, помогая ему собрать вещи.

- А ты его оправдываешь, что ли?

- Нет, но Защита от Тёмных искусств для нас сейчас важнее всего. Может, для тебя есть что-то и поважнее?

- Может и есть, - буркнул Рон и отвёл глаза в сторону. Он покраснел до такой степени, что даже уши запылали. Гарри внимательно за ними наблюдал, но, похоже, Гермиона ничего не заметила.

Глава 3.

Наконец наступил знаменательный день, который все студенты ждали с таким нетерпением.

Во время завтрака Дамблдор встал и торжественно поздравил всех с весенним праздником, Днём всех влюблённых:

- Я желаю, чтобы этот день был для вас особенным и запомнился надолго!

 Студенты зааплодировали, по залу разлетелись валентинки. Откуда-то появилось несколько воздушных шариков. Они гроздьями расположились под потолком.

- Акцио!

Рон нацелился на самый красивый радужный шарик, но тот не поддался, несмотря на все его усилия  и продолжал парить наверху.

- Эх, - с досадой сказал Рон. – Небось, Дамблдор постарался. Ладно, не очень-то и хотелось.

- Не тебе тягаться с Дамблдором, - хихикнула Джинни. – Ешь пирожки, у тебя это лучше получается.

Рон бросил на сестру сердитый взгляд, но промолчал и подвинул себе горку пирожков.

К концу завтрака директор ещё раз встал и напомнил, что всех ждут уроки, а только потом торжественный обед и сам праздник. Затем он поднял руку, и под потолком с тихим хлопком разорвались несколько петард. По залу разлетелись сотни конфетти в виде маленьких сердечек, розовых, белых, красных. Вихрь сердечек закружился вокруг студентов, которые со смехом их ловили, обсыпал учительский стол.

Снейп брезгливо отмахнулся от них и продолжал отмахиваться, пока шёл прочь из зала. Ему нужно было пораньше зайти в класс. Но несколько десятков «снежинок» его догнали и норовили прилипнуть.

- Вот ведь гадость, - сердито буркнул Снейп, отцепляя розовое сердечко от мантии. Сердечко обиженно отлетело от него и устремилось обратно в зал, надеясь на более любезный приём. Профессор с неожиданной для самого себя грустью посмотрел ему вслед: ему никогда не дарили валентинки. Разве что в шутку.

Но придя в класс и засунув руку в карман, он неожиданно обнаружил там посторонний предмет. Точнее, не предмет, а бумажку, открытку. Валентинку.

Снейп вытащил розовое сердечко  и уставился на него. Кто мог ЭТО прислать? В шутку или поиздеваться? Сердечко было самое обычное, с простенькими стихами, пожелание  весеннего настроения и удачи. Снейп перевернул открытку, тщательно её изучил и не нашёл никакого подвоха. Обычное поздравление. Просто кто-то пожелал ему доброго дня. Кто бы это мог быть? Дамблдор? А что, с него, пожалуй, станется.

 Сначала профессор хотел выбросить  сердечко, но, поразмыслив, передумал. Он ещё раз внимательно её осмотрел. Похоже, что её не купили в магазине, а раскрашивали вручную. Вот тут незамысловатые цветочки. Снейп даже фыркнул. Охота ж была стараться! И стихи написаны от руки, хотя писавший пытался изменить почерк. Снейп усмехнулся: странно было бы представить  себе Дамблдора, рисующего для него открытку.

Он убрал открытку в карман и решил внимательнее понаблюдать за студентами, вдруг среди них отыщется автор послания.

Предвкушая близкий праздник, студенты вели себя особенно шумно, и Снейп щедро раздавал наказания.  Но особенно отличился Рон Уизли. Он словно вообще не замечал, что в классе кроме Гермионы присутствует ещё и учитель.

- Останьтесь после урока, мистер Уизли, вы заслужили хорошую отработку, - сообщил ему профессор.

Рон побледнел:

- А как же праздник?

- Вот и попразднуете.

Гарри толкнул друга в бок:

- Не спорь, а то хуже будет.

После занятия все студенты торопливо покидали класс, спеша привести себя в порядок перед праздником, один Рон уныло поплёлся к учительскому столу. Там его ожидал Снейп с видом довольного хищника: он не зря провел полдня в наблюдениях и пришёл к кое-каким выводам.

В Большой зал Гермиона, Джинни  и Гарри пришли без Рона. Гарри всё оглядывался, надеясь, что друг их вот-вот догонит, но его всё не было. Однако, переступив порог  зала, они тут же забыли обо всём на свете. Зал был весь нежно-розового цвета, потолок – как яркое весеннее небо. Цветы везде: розы, фиалки, орхидеи, живые и волшебные. Всюду порхали крохотные разноцветные сердечки.

- Здорово! – сказал Гарри восхищённо и сжал руку Джинни. – Никогда особо не любил розовое, но сегодня…

Его прервал голос Дамблдора, разнёсшийся по всему залу:

- Тише, друзья, тише. Я снова хочу поздравить вас с прекрасным весенним праздником. Хочу пожелать вам, чтобы он был таким же ярким и радостным, как сегодняшний день.

Студенты невольно обернулись к окнам: в эту секунду накрапывавший всё утро дождик кончился, тучи разошлись, и выглянуло солнце.

- Это он сам, что ли, наколдовал? – с почтительным изумлением спросил однокурсников Симус.

Джинни пожала плечами:

- Ну, это же Дамблдор!

Гриффиндорцы слушали директора и всё время поглядывали на дверь: не идёт ли Рон. Они заметили, что профессор Снейп раньше всех встал из-за стола и пробирается к двери.

- Как хорошо, что он уходит! – с чувством сказал Гарри. – Один его вид способен отравить любое веселье.

- Ты к нему несправедлив,- попыталась заступиться за Снейпа Гермиона.

- Ну да, - фыркнула Джинни. – Гарри ещё мягко выразился. Из-за этого негодяя Рон просидит весь день на отработках! Вместо праздника!

Директор снова призвал собравшихся к тишине:

- Послушайте, друзья. Мы с профессорами подготовили для вас несколько конкурсов. Надеюсь, они окажутся для вас интересными. С сюрпризами и подарками.

Младшекурсники выразили своё восхищение громкими криками. Старшекурсники обменялись презрительными взглядами, Драко Малфой скривился:

- Развлечение для дошкольников, Дамблдор впал в детство.

 Сидевшие рядом однокурсники угодливо захихикали.

Дамблдор одним взмахом руки остановил поднявшийся шум и продолжил:

- А потом будут танцы.

Это заявление с большим воодушевление встретили старшекурсники. В зале опять поднялся шум.

В этот момент в дверь протиснулся запыхавшийся Рон.

 Он торопливо сел на своё место, Гарри радостно подвинулся:

- Тебя выпустили или ты сбежал?

Рон широко улыбнулся:

- Не поверите! Старый хрыч был в хорошем настроении. Сказал, что не хочет нарушать распоряжение директора насчёт праздника и всё такое. Словом, перенёс отработку на потом.

- Ну вот, - обрадовалась Гермиона. – А вы говорили! И не такой уж он злой.

- Да уж! – с чувством сказал Гарри, но больше возражать не стал.

Гермиона заботливо пододвинула Рону блюдо с пирожками:

- Рон, ты почему ничего не ешь?

- Да не хочется, - рассеянно отозвался тот, с интересом оглядываясь по сторонам.

Джинни хихикнула:

- Это на тебя не похоже, может, ты заболел?

Рон хмыкнул и взял пирожок:

- Ну, раз уж так хочется вам, так уж и быть.

- Да, уж сделай одолжение, - ввернул Гарри.

Джинни заботливо подвинула брату огромное блюдо:

- Возьми вот эти, они самые вкусные.

Рон с ужасом уставился на гору пирожков:

- Джинни, ты что! Я же лопну!

- Ну, раньше-то не лопался, - резонно заметил Гарри.

- На танцах растрясёшь, - сказал Джинни. – Ой, прости, я и забыла, что ты не танцуешь.

Рон уставился на неё укоризненно:

- Как это я не танцую? Очень даже танцую. Хорошего же вы обо мне мнения.

Гермиона недоверчиво на него посмотрела:

- Когда я видела тебя на танцах в последний раз…

- Да когда это было? – Рон возмущённо взмахнул пирогом. – Я постоянно совершенствуюсь.

Он опять взмахнул пирогом, из него вылетела начинка и угодила в сидевшего напротив второкурсника.

- Ой, прости, он не нарочно, - извинилась за брата Джинни и тут же набросилась на хихикающего Гарри. – Ничего смешного!

Потом она повернулась к Рону:

- А ты тоже хорош! Как медведь неуклюжий! Вечно ты что-нибудь…

- Да ладно, - отмахнулся Рон свободной от пирога рукой. – Зато ты становишься похожа на маму, а тебе ещё рано, ты пока молодая.

Джинни нахмурила брови и уже готовилась сказать что-то в ответ.

- Хватит ссориться, - прервала их Гермиона, строго посмотрев на обоих. – У нас всё-таки праздник.

- Как скажешь, - покладисто отозвался Рон и доел пирог.

Праздничный обед подошёл к концу, и преподаватели призвали всех студентов выйти из-за столов. Они быстро сдвинули все столы и скамейки к стенам, освободив середину. Дамблдор встал и громко сказал:

- А сейчас предлагаю всем желающим принять участие в конкурсах. Призы будут обязательно.

Преподаватели начали формировать команды, старших отдельно от младших. Поднялся шум. Слизеринцы расположились отдельно, в середине выделялся Малфой, с презрительной усмешкой на губах. Время от времени он отпускал какое-нибудь замечание, и его окружение покатывалось со смеху. Рон засунул руки в карманы и с живейшим интересом наблюдал за подготовкой.

- Ты собираешься принять участие в соревнованиях? – поинтересовалась Гермиона.

- А почему бы и нет? Это ж прикольно, - отозвался Рон и вынул руку из кармана. Оттуда выпало сердечко - валентинка.

Глава 4.

Гермиона подхватила сердечко:

- Откуда оно у тебя? Это же моя…

Она осеклась и покраснела.

- У Снейпа на полу нашёл, - невозмутимо пояснил Рон. – Думал, он у кого-нибудь отнял и потерял. Хотел потом вернуть, да забыл. А чего это ты ему валентинки пишешь?

Гермиона насупилась, а потом ответила воинственным тоном:

- А почему бы и нет? Просто поздравила с праздником. Его, наверное, никто и не поздравил сегодня.

- Лучше бы ты Дамблдора поздравила, - фыркнул Рон.

- А Дамблдора и без меня поздравили. У него целый стол валентинок был за завтраком. А Снейпа никто. Сидит там себе один в подземелье.

- А почём ты знаешь, что он один? Может, он счастливо женат и у него полдюжины детей.

Глаза Гермионы округлились:

- Снейп женат? Откуда ты знаешь?

Рон засмеялся:

- Шучу я. Не женат он и никогда не был.

- А почему?

Рон пожал плечами:

- Да я откуда знаю. Не сложилось. Да сама подумай, тебе вот такой кавалер нужен? Скучный, занудный и злой к тому же. Сегодня на праздник все пришли, даже столетний Дамблдор. Один Снейп засел в своём подземелье словно паук.

- Да не злой он, - попробовала заступиться Гермиона. – А раздражительный.

- Большая разница, - хмыкнул Рон и взял валентинку, которую Гермиона всё ещё держала в руке. – Пойду сегодня к нему вечером, незаметно подложу куда-нибудь.

- А зачем пойдёшь? – Гермиона уже давно хотела завершить неудобный разговор.

- Так ведь он не отменил отработки, а только перенёс. Может, как раз на завтра.- Он вздохнул. – Схожу и узнаю.

В этот момент громкий голос Дамблдора объявил о начале соревнований «бег в мешках».

- Никакой магии, - вещал директор. – Только ваша ловкость и умение.

Младшекурсники уже толпились на старте, старшие ещё мялись у стенки. Слизеринцы не собирались участвовать в магловской забаве, смеялись, показывали пальцами и вовсю обсуждали участников.

- Пойду, попробую, - азартно заявил Рон.

- Да ладно, детская игра, - сказал подошедший Гарри.

Его поддержала Джинни:

- Рон, ты же не маленький.

- А ну вас, прикольно же, - отмахнулся Рон и отправился соревноваться. К нему тут же присоединились Симус и Дин Томас. Подумав, подошли и другие ребята.

Конкурс неожиданно оказался очень азартным и собрал болельщиков не меньше, чем на квиддич.

- Давай, Рон, давай! Давай, Симус! – кричали гриффиндорцы.

- Пуффендуй, вперёд! – не отставали соперники.

- Даёшь Когтевран!

Слизеринцы покатывались со смеху, но за соревнованиями тоже следили, не отрываясь.

Рон участвовал в трёх турах и вышел победителем. Когда он, запыхавшийся, подошёл к преподавателям, профессор МакГонагалл торжественно вручила ему приз – большого мягкого медведя, который мог рычать и шевелить лапами.

Медведя Рон тотчас отдал Гермионе:

- Держи, это я для тебя выиграл.

Гермиона покраснела от удовольствия и взяла огромный подарок.  Медведь тут же заурчал как живой и зашевелил лапами.

- Какая прелесть! – восхитилась Джинни и пожала медведю лапу.

 Он в ответ ласково рыкнул.

- Смотри, чтобы не укусил, - предостерёг Гарри.

Профессор Дамблдор громко объявил:

- А теперь танцы!

Началась суматоха, танцующие искали пару, нетанцующие отодвинулись в сторону. Гермиона со скучающим видом отошла к стене, поглаживая медведя за ухом.  Через минуту к ней присоединился Рон с двумя стаканами газированной воды ярко-малинового цвета:

- Будешь? Пить хочется после бега. Или тебе тыквенного сока поискать?

Гермиона помотала головой:

- Не надо сока. Давай это.

Она пристроила медведя на ближайший стол и взяла стакан:

- Вкусно.

Рон поднял стакан и посмотрел на свет:

- Цвет красивый, прямо как зелье Радости.

Гермиона скептически хмыкнула:

- Зелье Радости было жёлтое.

Рон удивлённо на неё посмотрел:

- Жёлтое? А, ты имеешь в виду, то, что я сварил. – Он засмеялся. - Вернее, то, что тогда у меня получилось, и на зелье не было похоже. Снейп ещё орал как сумасшедший. Помнишь?

- Конечно, помню, - нахмурилась Гермиона. – Он и мне гадостей наговорил за то, что я тебе помогала. А пока отвлеклась тебе помочь, пропустила время добавлять корень. Ну и у меня тоже вышло … нечто неудобоваримое.

- Ага, - радостно подхватил Рон. – Тогда ни у кого ничего путного не получилось. Только у Малфоя. Вот точно такой же цвет. Только на вкус противное. А он заважничал, надулся как индюк, только что не лопнул. Ума не приложу, почему у него одного-то всё получилось?

- Он просто аккуратно следовал инструкции, не отвлекаясь, - сухо сказала Гермиона. – И у тебя бы получилось, если бы ты хоть немного уделял время учёбе.

- Гермиона, не начинай, – поморщился Рон. – Праздник же, а ты о зельях, да об учёбе.

- Сам начал, - пожала она плечами.

- Тогда пошли, потанцуем.

- А медведь?

Рон засмеялся:

- Будем танцевать втроём? Сейчас я его пристрою.

Он подозвал младшекурсницу и попросил отнести подарок в гриффиндорскую гостиную.

Вопреки ожиданиям Гермионы, Рон ей на ноги не наступал, с ритма не сбивался и других не толкал. Гарри показал ему большой палец, а Джинни ободряюще улыбнулась.  Только Малфой нацелился их толкнуть, но Рон ловко увернулся и показал Драко кулак. Крэбба и Гойла рядом не было, и Малфой предпочёл ретироваться.

Через несколько танцев Гермиона решила сделать кавалеру комплимент:

- Рон, ты здорово наловчился. Когда мы с тобой в последний раз танцевали, ты мне все ноги отдавил.

Рон притворно нахмурился:

- И сколько можно мне это вспоминать? Я же всё-таки учусь.

- И у тебя получилось.

Рон тут же сбился с ноги. Потом ещё раз, и ещё.

- Ну тебя, Гермиона, - сказал он с досадой. – Ты меня сглазила. Пойдём, отдохнём.

Осторожно, чтобы не толкать танцующих, они пробрались к стене.

Рон огляделся:

- А, может, пойдём, погуляем?

- А не холодно?

- А мы посмотрим.

Они вышли из Большого зала. Позади остались музыка, шум и смех. К выходу торопились ещё несколько пар.

Они вышли во двор. Уже стемнело, дул лёгкий ветерок и было прохладно. Гермиона в тонком платье поёжилась. Рон достал платок, трансфигурировал его в тёплую шаль:

- На, накинь.

Гермиона завернулась в шаль:

- А ты сам?

Рон беспечно махнул рукой:

- Палочка на что? Да я привычный, в квиддич же в любую погоду играют.

Они пошли по пустому двору к воротам. Вдруг сбоку возникли три тёмные фигуры, две толстые и тонкая. Тонкая фигура сказала голосом Малфоя:

- Гуляем, значит? Смотрите, парни, влюблённая пара! А ну-ка…

Больше Малфой не успел ничего сказать. В следующую секунду его палочка вырвалась из рук и очутилась в руке у Рона.

- Это… как? – опешил Драко.

- Хорошая реакция, - холодно ответил Рон. – Ты же ловец, должен знать.

- Малфой, давай я, - вперёд выдвинулся Гойл.

- И даже не думай, - палочка Гойла вырвалась из его рук и тоже оказалась у Рона. Крэбб благоразумно попятился назад.

Наступило минутное замешательство. Гермиона переводила изумлённый взгляд то на одного, то на другого.

- Отдай палочку, - буркнул Малфой.

- А Петрификус Тоталус не хочешь? – насмешливо отозвался Рон.

Гойл насупился и забубнил:

- Отдай палочку, Уизли, отдай. Хуже будет.

- Ах, хуже?

Рон демонстративно засунул обе палочки в карман:

- Погуляю и отдам. А вы тут подождите.

За спинами приятелей Крэбб сделал какое-то движение, и Рон моментально наставил на него свою палочку:

- Экспеллиармус!

Палочка Крэбба присоединилась к остальным. Крэбб разинул рот, остальные ошеломлённо наблюдали за происходящим.

Гермиона тихо дёрнула друга за рукав:

- Ты их так здесь и оставишь?

- Да надо бы. Но придётся отдать. Держите.

Он повернулся к безмолвным фигурам. Три палочки взвились вверх и быстро полетели обратно в здание школы. Слизеринцы со всех ног, спотыкаясь, припустили за ними.